С тех пор, как Джон Ватсон вернулся из Афганистана, он просто ненавидел лестницы. И сейчас каждая ступенька напоминала ему об этом: нога упрямо ныла,  и, кажется, у него даже началась мигрень. Нет, он, конечно, любил университет, в котором провёл практически всю свою молодость, и с ним даже было связано множество приятных воспоминаний, но длинные, широкие лестницы и принципиальное отсутствие лифта (как и в любом университете, впрочем)… Пожалуй вот без этого уж можно было обойтись.
Майк вежливо придержал ему дверь, и доктор вошел в знакомую лабораторию.
- Здесь всё изменилось…
Да, столь современного оборудования во времена его обучения ещё не было… как и темноволосого мужчины, склонившегося над одной из пробирок. Тот, похоже, был весьма увлечён своим делом и удостоил вошедших лишь мимолётным взглядом.
- Майк, можно твой сотовый? – не отрываясь от расставления реактивов по местам, произнёс он.
Полный мужчина озадаченно похлопал себя по карманам.
- Прости, в плаще свой забыл.
Повисла пауза. Темноволосый мужчина отодвинул от себя пробирку. Он ничего не говорил, но во всей позе скользило напряжение. Ватсону казалось, что тот укоряет его за жадность своим видом и обвиняющее смотрит на пипетку.
- Эм, хотите мой? – ну не убудет же с него, от пары смсок, правда ведь?
- Хочу. Спасибо.
Мужчина внезапно посмотрел на доктора, внимательно и пристально. Тому даже сделалось как-то не по себе. Стало обидно за хромоту и маленький рост: его собеседник сидел, но их глаза всё равно оставались на одном уровне. Ватсон как-то смешался и неловко протянул телефон продолжающему его рассматривать человеку, пока Майк представлял его.
Темноволосый никак не отреагировал, спокойно принял телефон из рук доктора и моментально принялся щёлкать кнопками, как бы мимоходом бросив:
- Афганистан или Ирак?
Ватсон как раз задумался над тем, какой глубокий и тихий у него голос и как приятно его слышать после бесконечной стрельбы и грохота взрывающихся бомб, когда до него дошёл смысл вопроса. Должно быть, он ослышался.
- Что, простите?
Мужчина вежливо оторвался от набирания чего-то на мини клавиатуре и вновь обратил свой внимательный взгляд на Джона.
- Я спросил, были Вы в Афганистане или в Ираке?
Доктор растерянно глянул на Майка, но тот лишь загадочно усмехался, не собираясь никаким образом прояснять сложившуюся ситуацию.
- Афганистан, но как вы…
Мужчина, не дослушав, вернул телефон, кивнув в знак благодарности, и обратил всё своё внимание на кружку с кофе, от которой заманчиво исходили пар и волшебные ароматы.
- Скрипку терпите?
Ватсон совершенно не понимал, как из его ответа логически вытекает заданный этим парнем вопрос и в замешательстве взглянул на него. Тот улыбнулся и пригубил кофе, снисходительно разъясняя:
- Я играю, когда думаю. Порой молчу по многу дней… Соседям по квартире лучше друг о друге узнать самое худшее, вы так не думаете? – мужчина улыбнулся мимолётно и принялся собираться куда-то.
Всё происходило слишком стремительно. Ватсону, наконец, надоело чувствовать себя потерянным мальчишкой, случайно забежавшим к родителям в спальню и совершенно не понимающим, что происходит.
- Ты рассказал про квартиру? – он обратился к Майку, сидевшему с самой заговорщицкой улыбкой, из когда-либо увиденных доктором. Тот усмехнулся ещё коварнее и пожал плечами:
- Ни слова!
- Тогда кто?..
Темноволосый мужчина уже надевал длинное итальянское пальто, весьма пижонское, но элегантное по мнению Ватсона, всегда подбиравшего невзрачные курточки всех оттенков бобового пюре. Он обернулся, улыбаясь, и вновь снизошёл до объяснений:
- Утром я сказал Майку, что трудно подобрать кого-то в долю. А после обеда он приводит своего друга, только что вернувшегося со службы в Афганистане. Простой вывод, - он привычным движением обернул шарф вокруг шеи и, не дав доктору даже слова вставить про Афганистан, продолжил, - Я присмотрел квартирку в центре Лондона, вдвоём нам цену осилить. Завтра вечером в семь часов. Простите, мне кажется я забыл в морге свою плеть, - мужчина проскользнул мимо опешившего Джона, намереваясь покинуть лабораторию.
- И всё? – Ватсон надеялся, что эта фраза прозвучала не как у обиженного ребёнка, получившего на Хэллоуин пять пенсов и пакет ирисок, - Только познакомились и уже идём смотреть квартиру?
Брюнет слегка притормозил у двери и повернулся к собеседнику.
- Вас что-то смущает?
О, да. Ватсона много чего смущает. Да хотя бы ты фраза про плеть, чем не повод для подозрительности? Ну и ещё кое-что.
- Мы же ничего друг о друге не знаем, ни имён, ни места встречи.
По лицу мужчины нельзя было сказать, что это очень уж волнует его. Скорее уж он беспокоился о судьбе плётки, забытой в морге. Он вновь смерил Джона взглядом, заставив того невольно поёжиться и вновь начать комплексовать из-за роста. А затем выдал почти полное досье о жизни доктора, включая подробности про его психосоматическую хромоту и личную жизнь всех его родственников. И ещё бросив в конце: «Этого на первых парах хватит».
Перед тем как покинуть в конец ошарашенного и сбитого с толку Ватсона и донельзя довольного Майка, наложившего лапу на недопитый кофе, мужчина произнёс:
- Имя Шерлок Холмс, адрес: Бейкер-стрит, 221б, - и, залихватски подмигнув, хлопнул дверью.
Несколько мгновений после столь эффектного ухода в лаборатории царила тишина. Ватсон убрал в карман телефон и кашлянул, прочищая горло. Взглянул на Майка. Тот увлечённо прихлюпывал напитком.
- Да, он такой, - с долей гордости протянул он, словно самому себе.
Джон Ватсон внезапно осознал, что на эти пять минут напрочь забыл о боли в ноге. И тогда он решил всё же посмотреть квартиру.

=============
Ну, я такими вижу перонажей Но если что могу и подстроиться, мне не принципиально. И простите, что так много :/